Я заглянула на к-поп фест и осталась более, чем довольна. (спасибо за "бесстрашных" Тэхена и Чонгука)
"Замок из песка".
— думает, через сколько дней желудок пошлет его к черту.
— Это все слишком напоминает болезнь и безумно пугает.
— Он не верит в счастливый исход, как Юнги, но сил продолжать так у него больше нет.
— в голове фейерверки и взрывы, и едва ли не слезы в глазах, потому что так страшно ему не было никогда в жизни.
— Надеюсь, это была первая и последняя влюбленность в моей жизни. Не нравится мне это дерьмо.
А вечером у меня был "Chasing Stars". И я правда люблю то, как именно изъясняются иностранцы. То, как звучит их речь в переводе.
Мне нравится читатать переводы иностранных фиков и тамблер.
Я убила часть своих денег на то, чтобы заказать журнал с бантанами. Должен прийти к концу января (четко к д/р) либо началу февраля, если будут задержки.
Меня все еще дико не отпускает с "Русалки". Потому что это правда мощно.
«— Я не хочу терять информацию, — Юнги вздыхает и перестаёт скрести короткими ногтями кожаную обивку дивана. — Меня постоянно преследует мысль, что будет если вдруг не станет интернета. Раньше я боялся что сядет мой ноут с музыкой и фотографиями. Поэтому стал заливать всё это на разные аккаунты в сети. Но теперь меня больше беспокоит вопрос, на сколько стабилен сам интернет. У меня много знакомых, которых я знаю только от туда и только там с ними общаюсь. Ни адреса, ни номера телефона. Значит если не будет интернета я навсегда потеряю с ними контакт? Это меня пугает.
— А фотографии? — продолжает Юнги. — Я помню прекрасное время живых снимков и Полароида. У мамы полно моих детских фото и я уверен что они не пропадут со временем. А те цифровые, в сети? У нас их сотни, тысячи со времен дебюта, на фейсбуке, тамблере и бог знает где ещё. Но физически их нет нигде. Так как и моей переписки с тобой в какаотоке. Всё это легко разрушимо, все эти носители информации. Я не хочу ничего терять. Это для меня очень важно.
Но это ещё не самое страшное. Страшно то, что мы научились принимать всю информацию из сети как должное. Это наш доступ к миру. Нет, не газеты, радио или ТВ. Именно сеть. Там мы ищем достоверную информацию на каждую тему, — Юнги делает паузу и набирает воздух в лёгкие. — Так вот представь, что нам блокируют доступ к интернету и ограничивают телефонную связь с миром. Включают сирены и по радио и в мегафоны говорят, что началась война с Северной Кореей и нельзя выходить из дома. Ты бы поверил? Каждый бы поверил. Поводов сомневаться нет, а проверить никак. А никакой войны может и не быть! Всё может быть спектаклем, в котором участвуют все жители государства не по своей воле. Понимаешь?Я постоянно записываю, переписываю фотографии, сообщения, номера телефонов. Создаю копии и понимаю, что всё равно тщетно. Всё это пропадёт.
Юнги резко встаёт и подходит к окну. Барабанит пальцами по запотевшему стеклу и дышит тяжело, отрывисто.
— Всё это скоро исчезнет. Я чувствую это.»
«Юнги чувствует горячие руки Намджуна на груди и понимает, что это конец.
Он давится и открывает рот выпуская непослушное насекомое. Оно ползёт по щеке и отлетает в сторону.
Намджун слышит хруст похожий на звуком на яичную скорлупу и чувствует, как его руки начинают западаться.
Он открывает глаза и видит как кожа Юнги трескается и из под неё что-то пробует выползти.
Ладони уже на половину в грудной клетке, когда Намджун замечает первую чёрную бабочку ползущую по руке. Она расправляет крылья и сверкает яркой синевой. Моментом позже его руки уже по локоть в бабочках.
А Юнги всё ещё смотрит на него. И в этом взгляде нет ничего осуждающего. Только тихое "прости".
Намджун закрывает глаза и молится, чтобы всё это сейчас оказалось сном и чтобы проклятый, личный демон его разбудил. А краем уха слышит шуршание маленьких крылышек.
И кажется, что тот действительно будит Намджуна, так так он перестаёт ощущать тело и руки Юнги.
Он открывает глаза, но понимает что всё-таки это был не сон. По спине стекает ручейками вода с запахом весенних гор, а на руках всё те же бабочки, несущие полевую пыльцу.
Простыня мокрая от холодной воды, часть бабочек мертва, раздавлена под пальцами Намджуна, часть успела отлететь и осесть на стенах и мебели.
Всё это пахнет чистым безумием если бы не...
Намджун срывается с постели и открывает шкаф.
Юнги никогда не отличался порядочностью. Он постоянно раскидывал вещи где попало, тетради и носки собирал по всей общаге и матерился. Он мог закинуть всё что угодно куда угодно. А потом искать пол года. К этому привыкли все. Намджун тоже.
Сердце пропускает удар, второй, третий. И заходится в бешеном ритме.
В шкафу нет ничего кроме разного размера коробок. На каждой из которой кривая надпись "Намджун" и сердечко.
Намджун достаёт ту, что поменьше и открывает. Там аккуратно сложены и подписаны диски. Это коробка с музыкой Юнги.
Намджун вытягивает следующую. В ней тетради с текстами.
Ещё одна хранит распечатанную переписку из какаотока.
Над самой большой из них Намджун садится на колени и прогрызает ладонь чтобы не завыть от боли раздирающей душу. Слёзы текут и капают на драгоценное содержание коробки.
В ней аккуратными стопками сложены всевозможные фотографии Намджуна и Юнги. И их наверное тысячи. Намджун уверен, что Юнги не забыл ни одной. Нy, если только ту, которая у него на заставке в телефоне.
Намджун понимает, что Юнги знал.
Он с самого начала знал чем это кончится.»
Мне написали драббл — спасибо.
Download Heavy In Your Arms for free from pleer.com